Чародейство, изменяющее мир, требует от своих адептов куда больше, чем чармы. Чародеи проходят сложные инициации, дабы переобучить разум и влить невероятную сосредоточенность и заботу в каждое заклинание – ибо даже малые старания Земного Круга проводят резкое изменение самой реальности. Многие чародеи верят, что Великое Искусство может открыть не менее как метод, каким Предтечи создали само Творение.
У всего сущего есть история, способная многое поведать о природе. Традиция чародейства изменилась за тысячелетия, изменилась под влиянием событий в Творении, и, в свою очередь, меняла их. Когда чародей берет ученика, он часто начинает обучение с истории о том, как возникло Великое Искусство… но есть не одна история.
Легенды наделяют Первого Чародея многими именами. Некоторые говорят о Бригид, первой чародейке-соларе; другие говорят о Меле, и том, как она бичевала Анафем. Лунары повествуют о горюющем и одержимом Бар-Ижаде. Сторонние чародеи Запретного Мэнса Плюща шепчутся о том, как Джомеша Хар выиграла тайны чародейства у демона-любовник Ривиса, Иерофанта Кожаных Крыльев и о мрачных делах, на которые она направила эту магию.
Все истории говорят о трудных испытаниях, по завершении которых эти архетипы первых чародеев завоевали себе дар магии. Пожалуй, только эта черта – обретение магии посредством испытаний, а не простым получением тайн – роднит все истории.
читать дальше
До возникновения чародейства, во времена, когда Возвышенные восстали против Предтеч, жила Сумеречная по имени Бригид. Ее называли Бездарной и Бременем Солнца – так как она не могла изучать чармы, сильнее, чем самые начальные. И хотя она покорила собственную Эссенцию и овладела сложным мастерством создания артефактов и мэнсов, но сама она в бою была немногим сильнее смертной женщины. С другой стороны, ее напарником был могучий воин-лунар. Он славился прекрасной серебряной гривой и мастерством фехтования дайклейвом, созданным Бригид для него, свадебным подарком.
А затем он погиб в битве с Предтечами и его союзники принесли Бригид вести о смерти и дайклейв. Печаль и вина обрушились на нее; Бригид была уверена, что она смогла бы спасти мужа, если бы могла освоить чармы. Она бежала в дикие места, и оказалась в роще далеко на Востоке. В центре рощи глубокое озеро окружали древние стоячие камни. Бригид рыдала там, и ее слезы падали в озеро, и небо плакало звездами вместе с ней.
И тогда Бригид явился дух – приятный дух, и из-под ее юбок выглядывали тонкие копытца. Бригид приказала ей убираться, пока другие не увидят, как она говорит с той, что опозорила свое Возвышение, и не начали говорить о духе дурно. Гостья лишь улыбнулась и поклонилась. Она сказала:
«Пред тобой лежит судьба, и ты должна принять этот путь. Твой рок – найти Тайные Места в четырех концах мира, и здесь одно из них. Узнав их тайны, ты должна отправиться к вершине Имперской Горы и обрести свое право по рождению – право Матери Чародейства, Истока Всех Заклинаний».
Затем дух дала ей мантию, лучшую, какую только видела Бригид, обрамленную и вышитую жидким орихалком, свивавшимся в десять тысяч неведомых ллюдям чудес. Дух быстро направила Бригид по ее пути.
Бригид пешком отправилась на Север, повидав по пути множество чудес. В глубинах Севера она отыскала волшебное место – круг кристаллов. В центре его на морозном ветру сверкал ледяной клинок. Меч предложил ей пять загадок, ответы на которые она знала, ибо увиденное в странствиях дало подсказки. Бригид забрала себе Меч Льда, хотя сохранила и клинок мужа, и продолжила путь.
Он привел ее на Юг, через Внутреннее Море, пока она не отыскала стену кружащегося и вихрящегося песка, стонавшего и завывавшего как все ужасы мира. В его рыке Бригид услышала насмешки других Возвышенных и крики любимого мужа, погибающего в одиночестве, ибо она не могла овладеть силой, способной помочь ему. Она сосредоточилась, хотя слезы сохли на ее лице, растворяясь в пустынных ветрах сразу по появлении, и пошла вперед, достигнув круга камней в песчаной буре: в каждом из Киноварных Камней сверкали кусочки яркого багрового янтаря. Страхи мира отражались в кроваво-красных глубинах. Бригид извлекла один, наиболее ясно отражавший то, чего она боялась, и поместила его на свой кастовый знак. Там он остался и с тех пор пылал глубоким чародейским светом.
И затем Бригид ушла, направилась на Запад, пока не пришла к побережью, где ее ждал корабль из эбенового дерева и орихалка. Он отвез ее в дворец из китовых костей, где жил великий и прекрасный ликом князь; волосы его блистали серебром, а тело облекала черная мантия. Он приветствовал ее, поклонился ей и назвал Матерью Чародейства, Корнем Всех Заклинаний. Они много говорили, и сблизились, ибо он обликом и мягкостью во многом напоминал Бригид ее мужа. Они провели вместе девять дней, и горе Бригид ослабло. Владыка океана говорил о могучих Формах Вильда, которыми владели князья безумия за пределами Творения. Утром десятого дня Бригид проснулась на корабле, а дворца не было видно. Рядом с ней лежал чудесный пояс, сотканный из багрового шелка, разделенный на девять частей, символизировавший каждый из дней, в которые она учила и преподавала; каждая из них была украшена рунами из бриллиантов и лунного серебра. Когда взошло солнце, она взглянула вверх и узрела колонну Горы Богов, и знала, что должна пойти туда.
Бригид странствовала, пока не достигла Благословенного Острова, и затем отправилась к Великой Горе. Она отвергла помощь духов и чудес, дабы подняться наверх, и поднималась сама. Когда она шла, то Горный Народ возник из своих лабиринтов, оказывая ей почести. Бригид прошла даже дальше стен Меру, все выше и выше по склону горы, пока не достигла самой вершины. Там она узрела круг камней, в центре которого лежало хрустальное яйцо. Бригид увидела в нем свое отражение – себя, облаченную в мантию и пояс, с алым камнем на челе, владеющую Мечом Льда… и затем яйцо раскололось. Ввысь взмыл и унесся в небо феникс, в чьих крыльях блистал каждый ведомый Творению цвет. Вслед ему потянулась первая радуга в Творении. Бригид улыбнулась. А затем, без всякого предупреждения, пред ней возник Непокоренное Солнце. Бригид пала на колени, содрогнувшись.
«Не преклоняй колена, – произнес голос Солнца, голос героев, и Бригид встала. – Последний шаг – жертва».
«Что угодно, – выдохнула она, низко поклонившись. – Назови ее, и я найду способ отдать ее Тебе, пусть даже и погибну при этом».
«Жертва – это ты», – изрек он. Он коснулся чела Бригид, и та, которой она была раньше, умерла. Женщина Бригид – боявшаяся своей слабости, не уверенная в своей силе, зависевшая от напарника, завидовавшая друзьям – умерла в тот миг, и родилась чародейка Бригид, Мать Чародейства, Корень Всех Заклинаний. И она сошла к своим товарищам, дабы принести им чудо, что познала, и продолжить создавать новую и могучую магию.
История Мелы напоминает историю Бригид, но есть несколько важных отличий. Мела, в своем смертном воплощении, ищет оружие, дабы свергнуть Анафем, а не Предтеч. История Мелы не говорит о ее неспособности изучать чармы, а также не повествует о горе после смерти мужа. Более того, Четыре Реликвии Первого Чародея ей вручают Стихийные Драконы. Превосходящая и вечная природа Мелы дарует ей просветление в итоге. В этом варианте рассказа не появляются ни духи, ни Непокоренное Солнце.
Что важнее всего, Мела – лишь первый законный чародей, так как чародейство определенно существовало до Узурпации. Многие тексты Гептаграммы или лукшийской Академии старше этого времени. Анафемы уже были знакомы с темными силами, и, как вскоре выясняет дракорожденный студент, написали немало книг, которые он изучает. Студентам советуют не спрашивать, как Анафемы впервые изучили чародейство; Безупречный Орден недовольно смотрит на такой интерес.
Истина таких историй на деле не слишком важна. Большинство чародеев понимает разницу между исторической правдой и тайными аллегориями. Оккультную истину часто понимают при помощи символизма, метафор и тайных кодов для посвященных. Каждая чародейская школа связывает с некоторыми своими тайнами Цикл Первого Чародея. Самая обычная тайна, сокрытая в истории – прохождение Пяти Испытаний, которые каждый чародей должен преодолеть, дабы обрести силы чародейства.
Существуют некоторые следы истинной истории. Алая Императрица носила багровую Мантию Первого Чародея. Были найдены Стоячие Киноварные Камни, где Первый Чародей вырвал свой страх у страхов мира; хотя в камнях остались лишь янтарные щепки. Тем не менее, чародеи быстро уясняют, что хотя аспекты одного рассказа реальны, это не значит, что сама история полность истинна. Это может просто значить, что такие элементы использовали, дабы создать конкретную версию Цикла.
Как бы чародейство ни пришло в Творение, его влияние существенно возросло. Рассказы о Старом Времени часто повествуют лишь о чудесных артефактах и заклинаниях. Многие из наиболее ныне впечатляющих предметов Творения были созданы давно забытым чародейством.
Развитие чародейства проходило чрезвычайно соревновательно. Каждый год самые впечатляющие и оригинальные из новых заклятий заносились в Книгу Трех Кругов. Однако многие чародеи разработали полностью новые заклинания, которые держали в тайне от других, ожидая впечатляюще подходящего времени, дабы открыть их великую силу. С того времени чародейство заработало репутацию искусства. Способного совершить почти что угодно… на благо или худо. Его адепты зачастую были непредсказуемы, как в плане силы, так и по части того, как они решали применить оккультное мастерство. Ученые все еще обдумывают описания Десяти Тысяч Чудес Ульмарила, который в одиночку уничтожил целые батальоны фейри Поцелуем Железного Ветра. И они также говорят о Лазурном Величии, Королеве Небес, которая возвела дворец на небосводе и приказывала звездам пролить небесный огонь на оскорбивших ее.
Первые чародейские школы были основаны на пике Первой Эпохи. В отличие от чармов Возвышенных, чародейство можно было изучить только у наставника. Мастера-чародеи зачастую создавали собственные теории, объяснявшие работу чародейства. Эти наставники собирали вокруг себя школы последователей, преподавая им знание, необходимое для изучения чародейства. У каждой из школы были свои сильные и слабые стороны: некоторые были мастерами призыва, другие специализировались в создании магических автоматов, другие сосредотачивались на боевой магии. До Второй Эпохи дожили лишь школы Девона, Салины и Силур, но определенно существовало куда больше. Возможно, их тайны остаются сокрытыми в давно забытых мэнсах или книгах. Однако сейчас школы Сона, Держа и Хано – лишь таинственные имена в обрывочных манускриптах.
В Старое Время также возвели немало академий, где преподавали знания этих школ. Среди них наиболее выделяется Шестикратный Шпиль в городе Сперимине. Там хранилась Книга Трех Кругов. Немногие чародеи знают, что Шестикратная Башня все еще стоит и там остаются величайшие сокровища… но их охраняют.
Немногие в Век печали знают о Салинанском Учении, но это, вероятно, величайшее достижение королей-чародеев Старого Времени. Чародеи из числа соларов, лунаров и Сторонних провели могучие ритуалы на всех пяти стихийных полюсах и поработали с самим Веретеном Судьбы – но полная сила Учения более не известна.
Ученые знают, что Учение как-то связано с Пятью Испытаниями, которые будущие чародеи должны преодолеть, дабы получить возможность плести заклятия. Некоторые верят, что Салинанское Учение влияет на саму Судьбу, чтобы потенциальные чародеи проходили необходимые испытания, возможно, даже прежде чем они хоть как-то заинтересуются чародейством.
Точно так же некоторые ученые верят, что Учение тонко манипулирует тканью Творения, дабы сохранить чародейские знания. Если не останется никаких копий конкретного заклинаний, кроме как в разуме умирающего чародея, то магия Учения вплетет это заклинание в естественную ткань окрестностей чародея. Оно может оказаться заключенным в кристаллах рядом, ожидая света Небесной анимы, дабы спроецировать формулу на ближайшую стену. Или, возможно, заклинание станет отметками на перьях ближних птиц, которые всегда будут передавать эту черту по наследству, ожидая, пока способный понять заклинание чародей пройдет рядом, заметит узор и интуитивно сложит вместе кусочки тайны. Это заявление трудно доказать, но оно может объяснить некоторые… эксцентричные способы, какими иногда записывают оккультное знание. Также говорят, что Учение как-то ввело мистическое знание в фундаментальные потоки Эссенции Творения – узоры, которые можно ощутить и интерпретировать, если чародей будет медитировать в определенных мэнсах и местах силы. Эти узоры также могут открыть заклинания и другие формулы.
Первая Эпоха также отмечена обширным применением демонов. Сырая магия таила в себе много опасностей, которые редко могли пережить обычные люди. Многие чародеи были либо слишком добросердечны, либо слишком практичны, чтобы пользоваться слугами-людьми. Смертные легко погибали, и им надо было предоставлять еду, одежду, и отдых; с демонами все иначе. Чародеи Старого Времени часто вызывали слуг Малфеаса, дабы они помогали в постройке мэнсов, создании великих и ужасных артефактов и других чудес. Воинственные демоны также становились лучшими солдатами, чем смертные. Многие чародеи призывали для сражений армии демонов Первого Круга, а демоны Второго служили им помощниками. В развращенное Старое Время многие Возвышенные интересовались лишь обретением могучих и послушных слуг. Это служило оправданием возможным опасностям работы с мстительным отродьем побежденных Предтеч. Многие историки и демонологи подозревают, что немало обрели слуг из числа Возвышенных ученых, что создало почву для клейма Анафем, полученного от Безупречного Ордена.
Многие из этих демонов были скованы на вечное служение. Лорды-стервятники и другие искатели сокровищ иногда находят мэнс или иной осколок Старого Времени, который все еще населяют демоны, готовые исполнять долг – будь то защита от незваных гостей или подметание полов.
В период Сёгуната чародейство пошло на спад. Сторонние и лунары ушли с глаз общества, и с ними ушла возможность работать с высшими кругами чародейства. Отдельных чародеев считали великими странными личностями, и на них смотрели с подозрением. В конце концов, разве не славились Анафемы своим чародейством? В отличие от прежних времен, чародейство стало гражданским учреждением. В Сёгунате чародеев в громадных академиях учили на слуг общества и военных специалистов. Эту могучую силу нельзя было игнорировать – защита Творения теперь лежала на плечах Земных Возвышенных. Однако знание чародейства считалось привилегией, дарованной конкретным людям сёгуном. Неспособность применить это знание на благо Сёгуната считалось мятежом.
Все это завершилось с Чумой. Чародеи бежали от разрушающейся бюрократии госдарства; они могли (или были вынуждены) полагаться больше на собственную силу, дабы спасти свою жизнь. Немало чародеев при помощи своей магии возвело убежища от ужасов Чумы. Некоторые из этих беглецов умерли, и их все еще можно найти в давно забытых, разрушенных жилищах, вместе с тайным знанием.
Чародейство спасло мир; во всяком случае, его спасла Императрица при помощи величайшего реликта чародеев Старого Времени – Защитной Системы Царства, запертой в Имперском Мэнсе. Полтора века спустя Творение содрогнулось пред маниакальным чародеем Баграшем Кёлем, выковавшим на Севере магическую империю. Однако Баграш Кёль, также положился на таинственный артефакт Старого Времени. В отличие от Императрицы, он не мог контролировать заимствованную силу, и его империя погибла в катаклизме, столь же таинственном, сколь и сокрушительном.
В целом практика чародейства серьезно снизилась, даже по сравнению с Сёгунатом. Немногочисленные академии все еще хранят оставшееся знание и учат ему, но даже великие библиотеки Гептаграммы и Валькхаузена – лишь обрывки знаний, некогда хранившихся в Шестикратной Башне. Многие чародеи ни перед кем не отвечают, и бьются за фрагменты знаний, словно стервятники над трупом силы Первой Эпохи. Чародейство ценится, когда оно служит государству, как обстоит дело в Лукши или Царстве. Однако в большей части Творения отдельный чародей вселяет ужас в простой народ. Еще меньше помогает тот факт, что самые могучие чародеи были Анафемами. Любой, желающий изучить высокие тайны магии, должен искать чародеев, которые желают открыться лишь таким же, как они сами.
На Благословенном Острове чародейство обычно, но не слишком обсуждаемо. Академия под названием Гептаграммы выпускает много многих умелых дракорожденных чародеев. Особые студенты Дома Колоколов – элитной военной академии Царства – также изучают чародейство, ограничиваясь тем, что применимо на войне.
Более того, многие из дракорожденных «касаются» чародейства, лишь чтобы изучить несколько полезных заклятий. Опытный оккультист может разработать методы, достаточно серьезные, чтобы провести «коснувшихся» через Пять Испытаний, не заставляя их посвятить чародейству всю жизнь.
Царство жестко регулирует любой призыв духов. Любой чародей, зарегистрированный как способный на это, получает молчаливое право вызывать вплоть до трех демонов или элементалей без разрешения. Большее число потребует разрешения от руководителей организации, будь то Великий Дом или место жительства или работы. Начальники в организации отвечают за любые бедствия, вызванные такими духами, так что они внимательно наблюдают за призывателями.
Безупречный Орден признает право Возвышенных командовать элементалями и демонами, но опасается, что чрезмерное применение духов уведет чародея с праведного пути. У элементалей есть конкретные обязанности в Земной Иерархии, и отвлекать их от этого долга для черной работы в лучшем случае надменно, в худшем – богохульно. Демоны… это демоны.
Тысяча Чешуй содержит Белый Регистр, контору, записывающую, какой гражданин Царства знает даже одно заклинание. По закону чародеи должны отправляться в контору Белого Регистра в Имперском Городе и обновлять свое личное дело каждый раз, как учат новое заклятие. Однако их редко арестовывают за незарегистрированное заклинание. Скорее уж дело чародея, обвиненного в других преступлениях, может отяготить доказательство наличия незарегистрированных чар.
Также закон предписывает любому чародею Белого Регистра исполнить одно Обязательство перед Царством. Раз в жизни чародея Императрица или Совет могут потребовать от него исполнения долга, и он должен выполнить задание, не ожидая награды и более не говорить о нем.
Это общество служит для посвященных в него средством взаимопомощи и разделения знаний. Его основатель Мнемон Дарик (названный в честь великого девонского чародея) работает в Белом Регистре. Он был в юности отчислен из Гептаграммы, и семье сказали, что он никогда не достигнет звания чародея. За прошедшее с тех пор время Дарик стал одним из самых компетентных чародеев Благословенного Острова. Шпионы в Гептаграмме извещают его о студентах, которых отчислили или которые просто провалились. Дарику доставляет большое удовольствие принимать их в общество и наставлять в чародействе.
В Землях Стервятников, где боги сходятся со смертными, не колеблясь, есть много богорожденных чародеев. В отличие от Царства, – где слово «чародей» обозначает именно дракорожденного, – здесь не считают, что все чародеи Возвышены.
В высоких лесах Востока странные духи шепчут тайны шаманам, в венах которых течет кровь богов, драконов или лунаров, или тем, кого Вильд свел с ума и просветлил. Шаманы дальних лесов освоили заклинания, не известные более никому.
Лукшийские чародеи – последний бастион сёгунатской концепции чародеев как слуг общества. Все чародеи-экзорцисты – сохэи – посвященные Безупречной Веры Лукши. Великая академия города также обучает множество чародеев-инженеров, дабы работать со знаменитым арсеналом магитехнического оружия. Седьмой Легион призывает и тех и других к служению во времена войны и мира.
Тайная Громовая Ложа – неформальное братство чародеев, обучающихся у лунара по имени Священный Звездопад. Этот Безлунный желает построить мощную сеть в помощь своим замыслам. Хотя Дикая Охота знает о его братстве, Троица благословила действия Священного Звездопада, и скрывает его своим влиянием. Имя ложи не несет настоящего значения; лунару просто показалось, что оно впечатляюще звучит.
Священный Звездопад преподает чародейство почти любому, способному его изучить и даже может просветлять смертных, открывая их путям Эссенции. Ученики должны отплатить ему новым чародейским знанием или артефактом, или же должны принять чародейски закрепляемую клятву исполнить одно задание, которое он потребует. Любой, изучающий у него Небесный Круг должен принести клятву вторично. Все студенты должны поклясться не раскрывать его личность или местонахождение. Когда они оканчивают обучение, то не помогают ему в преподавании или наборе учеников. Только Священный Звездопад знает всех своих учеников и, благодаря способностям к превращению, он разным членам ложи предстает по-разному.
На Севере чародейство редко, хотя некоторые охотники за знаниями находят целые заклинания, заключенные в большие кристаллические матрицы. Эти предметы проецируют на стены слова, когда их освещает анима Небесного Возвышенного, и являет способы плетения заклинания. Большинство местных чародеев – внекастовые дракорожденные, иногда – богорожденные.
Эти богорожденные и Земные Возвышенные – мастера полетов и погодной магии, служащие Хаслантийской Лиге. Хотя они обычно заботятся о взаимопомощи и ведут совместные действия, они получают от Олигархов Лиги ежегодную стипендию. Взамен они предлагают Лиге чародейскую службу и новые разработки. Мудрецы Ветра поддерживают договор с Двором Морозного Янтаря, двором элементалей воздуха и дерева в границах Лиги.
Странные пылающие пустоши Дальнего Юга хранят множество тайн. Магия, основанная на огнепыли и открытом пламени, тайны ифритов и гард, странные тайны, воспеваемые пустынными ветрами тут – норма. Чародеи здесь зачастую – безумные отшельники, живущие вдали от цивилизации.
Подобно обществу, в котором живут, скрытные Видящие Варангии сосредоточены на прорицаниях и астрологическом чародействе. Большинство из них – богорожденные, иногда встречаются внекастовые дракорожденные, не увезенные имперскими союзниками Варангии. Эти провидцы – исключительно умелые часовщики и астрологи. Несколько Сторонних при помощи сияющих судеб постоянно находятся среди них, не давая им слишком много узнать о небесах, и наблюдая за новаторскими сочетаниями магии и механизмов.
В глубинах Запада есть много странных тайн. Многие богорожденные или внекастовые дракорожденные практикуют чародейство, вырезанное ветром и водой в древних морских пещерах, или несомое шепотом и объятиями морских духов. Сила Вильда также заставляет будущих смертных чародеев искать самое опасное просветление: немало Западных чародеев несут на себе знаки Вильдовых мутаций.
Эти богорожденные ведьмы – примерно дюжина сыновей и дочерей богов и элементалей Запада. Основательница общества – дочь матери бурь. Хотя многие из этих чародеев все же служат родителям, Дети Бури знают, что их потенциал огромен. Они взяли под контроль Матшийские Ключи, три острова в восточном Перешейке, и они правят ими с вершины горы, нависающей над всеми тремя. Они заключили договора с местными матерями бурь и другими морскими духами.
Боги и Сторонние во множестве изучают чародейство, но они – не единственные чародеи Ю-Шаня. Запретный Мэнс Плюща не владеет монополией на Великое Искусство.
Саруванис был древним богорожденным чародеем, собравшим других богорожденных, живших в Ю-Шане и служивших своим родителям. Это братство изначально было группой молодых и радикальных богорожденных чародеев, устраивавших беспорядки на улицах Ю-Шаня. Оно развилось в серьезное оккультное общество, когда Саруванис в конце обычного жизненного срока обрел Дарование и стал богом.
Помимо изучения других тайн современное братство желает понять происхождение и природу чародейства. Его члены заметили, что во всем Ю-Шане нет бога чародейства. Очень давно Саруванис заметил, что у всего сущего в Творении есть связанный с ним бог – от самых абстрактных до самых материальных вещей. Из этого любопытного исключения он заключил, что чародейство не принадлежит Творению.
Узоры и существа, определяющие Творение, превосходят силу чар даже Солнечного Круга. При создании новых заклинаний необходимо учитывать следующее:
• Чародейство может влиять на небесные события только с разрешения Инкарн.
• Места силы нельзя мгновенно воздвигнуть или уничтожить. Они восстают из потоков Эссенции, текущих сквозь окрестности. В лучшем случае чародейство – применяемое знающими геомантами – может помочь местам силы прибавить в мощи или потерять ее, изменяя сами окрестности.
• Заклинания не могут прозреть будущее или помочь путешествовать во времени. Самое близкое к этому – это создание областей неизменного стазиса.
• Ничто не может истинно вернуть мертвого к жизни. Чародейство может иногда имитировать силу некромантии, но даже эта сила может лишь поднять трупы или управлять бледными тенями. Чародейство также плохо подходит для некромантических функций. Если суметь адаптировать некромантическое заклинание для чародейства, то эта версия всегда окажется минимум на круг выше некромантического аналога и может потребовать иные условия. Напримре, чародейская версия Призыва Призрака принадлежит Сапфировому Кругу; его некромантический аналог – Кругу Тенеземель. Версия Круга Тенеземель также сковывает призраков дольше и требует менее сложного ритуала. То же самое верно и для некромантических версий чародейских заклинаний.